Я ничего не боялся. Такую установку себе изначально дал: испугался - значит, пропал

Ветеран Великой Отечественной войны Василий Павлович Самодуров в грозовых сороковых на службу уходил из деревни Новоивановка Кедабекского района Азербайджанской ССР.
Окончил Сухумское военно-пехотное училище. И как один из самых способных был направлен командиром роты в Иран - на границу с Турцией.
Его война - неизвестная, но страшная - началась там.
Награжден тремя орденами Отечественной войны и орденом Красной Звезды, медалями «За освобождение Белоруссии», «За Отвагу», «За Победу над Германией»…
- Куда именно едете, знали?

- Не знали ничего. Запомнилось, что уезжая в феврале со станции Баладжары, одевались как можно теплее. А когда на границу Ирана прибыли – сразу в тридцатиградусную жару попали. Переоделись в новую форму – и практически сразу приступили к боевой операции. Многие не выдерживали такой смены климата, в обморок падали.

- А вы тогда совсем-совсем молодой были...

- Когда в сорок втором на фронт попал, мне девятнадцатый год шел. Взрослый!

- Боевые действия на турецкой границе были засекреченными. Но страшными?

- Я ничего не боялся. Не преувеличиваю и не вру. Просто такую установку себе изначально дал: испугался - значит, пропал. Может, поэтому Бог меня берег. И все же потери мы несли действительно огромные. Многим не верится даже, но ежедневно в своей дивизии теряли по восемнадцать – двадцать человек.

- И все для того, чтобы не допустить вступления Турции в войну?

- Именно. На тот момент Сталинградская операция превратилась из тактической в оперативную. Потому как Турция, согласно договору с Гитлером, после взятия Сталинграда должна была немедленно вступить в войну с Советским Союзом. Турецкое население вплоть до 56-летнего было поставлено под ружье. Ждали только падения Сталинграда.

- Не дождались. В Иране вы пробыли до 1943 года. А потом в составе Первого Украинского фронта прошагали всю Европу?

- Провоевал. Был командиром роты. Затем стал командиром батальона. Так и дошел до Победы. Многое перевидал. Одер форсировал, Вислу форсировал четыре раза. В Польше у нас было спецзадание: разгромить эсэсовскую школу. Задача стояла четкая: с батальоном совершить тридцатикилометровый марш-бросок, перерезать путь торнской группировке и уничтожить ее. Человек двести пятьдесят мы тогда в плен взяли. Многих уничтожили, кому-то бежать удалось.

- В мае 45-го Вы все еще вели серьезные бои?

- Я провоевал до 12 мая 1945 года. Мы уже были под Берлином - в шестидесяти километрах. Воевали с гитлеровской 13-ой армией, отозванной с Прибалтики, чтобы наступать на Первый Украинский фронт. …А потом все на парад Победы поехали, а мне дали секретный архив, солдат в сопровождение - и повез я эти документы в Подольск. В сорок пятом офицеров увольнять стали: война-то кончилась. Мне же написали красным карандашом: оставить в РККА. Пошла служба дальше. Курск, Ярославль, Калининград, полуостров Ямал, Румыния, Кострома…

- Сыновья по вашим стопам пошли, выбрали военную профессию…

- Не только сыновья – теперь уже внуки и правнуки.


Полный текст читайте на сайте Комитета по делам молодежи