Прочитав малоизвестную пьесу Островского «Богатые невесты» можно идти в театр, ожидая достаточно скучный вечер. Сюжет околоводевильный, но до водевиля не дотягивает. Писатель Иван Гончаров («Обыкновенная история», в школе все читали) в переписке эту пьесу называет одним из слабейших произведений признанного мастера и мы с ним, пожалуй, согласимся.
В общем, главный режиссёр театра Сергей Кузьмич шёл на определённый риск, выбрав этот текст для постановки.

Сюжет несколько необычен. В дачном посёлке под Москвой богатый генерал пытается пристроить замуж свою племянницу-сироту. Из-за границы возвращается его больная жена, получившая огромное наследство, и тоже очень радеет об этом деле. В качестве кандидатов генерал рассматривает своего помощника-карьериста и другого молодого перспективного чиновника, более серьёзного и талантливого, с очень высокими моральными качествами. Ну, и с требованиями того же от окружающих. Выбор падает на второго.



По ходу дела выясняется, что молодая прелестная сирота не племянница, но не просто воспитанница, а, как в тексте называют – фаворитка. Теперь надо договориться. Катерина утопилась, Ларису застрелили, чего ожидать в этой ситуации? Любил Островский истории про падших барышень, общество его иногда за это даже ругало.

Итак. Начинаем. Сцену закрывает картина Васнецова «Сирин и Алконост» - две женщины-птицы, мрачная и ясная. На сцене сам…художник, наносит последние мазки. Сразу бросается в глаза – художник картину еще не дописал, а рама уже есть. Ляп или ирония? Скорее второе – в этой постановке есть серьёзные темы, но они не во внешнем. Купчиха – вторая богатая невеста, разбитная, но в исполнении Антонины Павловой вовсе не вульгарная, вдова, оказывается страстным коллекционером и перед каждым эпизодом показывает одну из картин Васнецова и с интонацией экскурсовода рассказывает об изображении – тексты как из школьного учебника, но здесь режиссёр их использует как притчи, предположительно описывающие внутреннюю суть следующего эпизода.
Иван-царевич на ковре-самолёте везёт в клетке жар-птицу, но ещё не знает, что его ждёт, будет ли награда, Кащей бессмертный с вожделением смотрит на девушку и т.д.



Эти вставки, равно как и свита купчихи, её слушатели, почитатели, утешатели – трое джигитов как с картины Пиросмани, с анекдотически торчащими усами, громадными кепками, но при этом в банальных белых майках могут здесь быть, а могут и не быть.
 Режиссёр выбрал такую конструкцию, среднее между старыми советскими киносказками, где появлялись в окошечке старушки-сказительницы и речитативами Миронова в «Блондинке за углом». Только здесь сказительница – купчиха-экскурсовод в стилизованных костюмах от царевны Грёзы до Клеопатры, и, кажется, даже царевны Софьи Алексеевны.
Дополнительные немые комические персонажи у Кузьмича появляются не впервые; чего стоят цыганки-валькирии-невесты в кирзовых сапогах в «Бесприданнице», их уже не забудешь.

Эти элементы карнавальности, безалаберности внутри реалистически-психологической постановки с одной стороны помогают удержать зрителя, уже давно привыкшего развлекаться и в театре тоже, с другой стороны подчёркивает, что XIX-й век на сцене давно стал таким же карнавалом, изображением мифа, не относящимся к правде и реально происходящим когда-то вещам. Так как мы и мир совсем другие.



Сами события, по тексту Островского в костромской постановке – ироническая комедия с элементами фарса, медленная и почти без музыкальной поддержки – интересный уход режиссёра от ожидаемой публикой развлекательности. Медлительность сначала удивляет. Небыстро двигаются, небыстро говорят. То, что это было первое исполнение спектакля, тоже имеет значение – это чувствовалось в самом начале, но в процессе ощущение неразыгранности прошло, а стал понятен четкий, как по метроному выстроенный, темпо-ритм спектакля. Эдакое музыкальное Largo или…темп постановки начала ХХ века?



Прекрасен в роли генерала Гневышова Игорь Гниденко. Без ярких проявлений страсти, он показывает своего героя как человека, который любит женщину – как минимум очень сильно привязан, но в силу рационального решения отказывается от неё; как в такой ситуации отдать женщину другому мужчине. Два внутренних начала – эмоциональное и рациональное – у генерала сбалансированы и чувствуются в его манере двигаться, в его сдержанной речи. Когда ещё зритель не знает о его истинных отношениях с Валентиной, режиссёр даёт подсказки – генерал, важный, богатый человек, сильный, волевой мужчина, подбирает вещи, разбросанные девушкой по комнате – корсажи, какие-то тряпки из нежных тканей, т.е. что-то из нижних одеяний. Молча, естественно, привычно. Комично или трагично? Это тонкая внутренняя характеристика и человека, и отношений и пусть кто-то из зрителей скажет, что так не стал бы делать барин, да и барышня из аристократического семейства не стала бы демонстрировать такой беспорядок гостям. Театр говорит об ином.



 Просто и естественно показаны отношения генерала с Валентиной. Без грубости, без навязчивости, но очевидно, что сейчас произойдёт, когда мужчина расстёгивает привычным движением две пуговички на блузке. И сделано это как-то даже… графично, чётко в профиль к залу. Труднее всегда артистам, которым достаются роли совершенно положительных героев. Такова роль Цыплунова, которого играет молодой артист Алексей Афончин. Он говорит правильные занудные слова, какой должна быть женщина, если женщина оступилась, как она должна раскаиваться.
 Герой в новой постановке выходит с книжкой. Что он читает? «Идиота»! С одной стороны – избыточный символ, а с другой – позиция героя становится книжной, вычитанной и, собственно говоря, спасение растлённых воспитанниц – практически миссия для этого героя. Но новоявленный князь Мышкин слеп и глух. В первой совместной сцене с Валентиной, они пришли к ней на дачу, девушка по привычке устраивает беспорядок, разбрасывает свои тряпки, из одного из ящичков достаёт рюмку (зритель думает – неужели одна пить будет?), наливает и передаёт своему виз-а-ви, садится на пол и пьёт вино прямо из бутылки.



В это время влюблённый юноша вещает, что в его глазах она ангел. Барышня берет сигарету. Кажется, она всеми силами показывает, что она есть. Нет, она совершенно естественна, не вульгарна, свежа и юна, но ничего не скрывает. Неожиданностей быть не должно? Но он не разгадывает в своей возлюбленной новую Настасью Филипповну.
Юноша продолжает читать нотации, но интонация такая странная – вычитанно-деревянная и при этом не покидает ощущение, что он иронизирует, издевается; как будто всё-таки понимает, что происходит, но намеренно ведёт игру именно так, под дурачка. Валентина Яны Токаревой – мила и обаятельно. И всё же в решении этой героини есть ощущение чего-то нового, непривычного. Девушка здесь, кажется, остаётся сама собой. Она общается с партнёрами по сцене, не думая о зале – она общается именно с партнёрами, она их любит, на них обижается. Яна Токарева не изображает какую-то барышню из другой эпохи, она юна и сияюща, какими являются молоденькие девушки во все времена и во все эпохи. И в этой её естественности - большая предварительная работа.

Обаятельна госпожа Цыплунова – мама главного героя, в исполнении прекрасной Надежды Залесовой. Хорошо решена её первая встреча с генералом – он ей понравился, она начала пудриться, разглядывать его в зеркальце. Можно поговорить о карьеристе Пирамидалове в исполнении Никиты Токарева – образ получился колоритный, выразительный, выраженно-комичный. И, возможно, он любит не только деньги.

Риск Сергея Кузьмича оправдался. Получился несколько необычный спектакль, но смешной и неглупый. Смех в зале подтверждает то, что спектакль принят. Остаётся пожелать ему долгой сценической жизни. А фестивалю мы пожелаем, чтобы всё постановки, которые будут представлены в ближайшие дни, были интересными, оригинальными и вдумчивыми. И, очень важно – чтобы Островский на сегодняшней сцене говорил о нас с вами.